Меня все время гложет вопрос: я ведь живу все же не в финской глубинке, но почему, с кем бы я ни говорил, никто не знает о Жиле Вильневе, Элио де Анжелисе? На вопросе про Айртона Сенну пару раз получал ответ, что «кто-то где-то что-то» слышал.
Эээх, как это не прескорбно, но это все же в некоторой степени дело моих вкусов и увлечений, но если смотреть куда шире, то замечаешь, что большое количество людей в своих интересах зациклено на паре вещей. Узкий кругозор, о как. Здорово, что у тебя с человеком есть общая тема, но когда она исчерпана, то замечаешь, что больше поговорить-то и не о чем! Это пока что моя проблема последнего года в отношениях с людьми, на первых порах с человеком интересно, и ему с тобой интересно, но затем утыкаюсь в «скучный» и «банальный».
Считаем на пальцах: мизинец, безымянный, средний, указательный, большой (ух ты, целая рука набралась!), мизин… ан нет! Вот весь список людей, с которыми я могу поговорить больше чем на одну тему. Со вторым «мизинцем» теперь и разговаривать не о чем. Человеку рассказываешь сокровенные вещи, а потом, со временем узнаешь, что это стало чуть ли не достоянием общественности. Обидно
Сейчас закончу учебу, отправлюсь на поиски интересных людей… подальше от этого города вечной зимы и невыносимо жарких двух летних месяцев.

Странно, но почему-то критические ситуации зставляют меня мыслить иначе. И так постоянно.
Сегодня из таких: терять телефон это исскуство. У меня сегодня первый шаг к вершинам мастерства.
А ведь в полночь наконец приезжает очень дорогой мне человек, позвонит: «Я тут, встречай скорее!» 
Позвонит, ога. 
Позвонить, позвонит — не дозвонится. И не проблема в телефоне, найти у кого-нибудь завалявшуюся «Nokia» сейчас не слишком трудно. Во всем городе нет мотивовского «Запасного Варианта!» Признак крайней деревни.

И сегодня наконец у нас тепло. Солнце-масленица-радость. Не время переживать, совсем не время. Но сейчас только это и приходится делать. Не могу улыбаться людям, заводить приятные разговоры, просто не могу, не в состоянии. Прошу извинить.